Ну и что с того? Ну, стало одним человеком меньше. Ему же и лучше - боялся ведь как! Всех и вся. Теперь уже ничего не боится. Как трава. Хуй с ним. У каждого своя работа.
Приехав домой, он закурил. Курил он только дома. На работе нельзя. Он курил и работал, работал и курил. Скоро его тоже по идее отработают "на пенсию". Нет уж, его пенсия - это Рио-де-Жанейро. Через три месяца он растворится в карнавале и никогда не вернется. Дожить бы...
*** *** ***
...Собака с визгом закувыркалась в воздухе и шлепнулась прямо к его ногам. Мощное тело немецкой овчарки гулко хлопнулось о землю. Из пасти потекла кровь. Бока задергались, густая шерсть по инерции заколыхалась, хрип стал переходить из сипа в булькание. Не поднимая головы, овчарка вытянула морду и посмотрела прямо в глаза Николеньке.
Умный взгляд, мудрый. Спокойствие и никакого намека на боль и страдание. Уверенность в смерти. И еле заметная надежда выжить.
Николенька смотрел как завороженный. Он не обращал внимания ни на ручеек крови, стекающий к его ботиночкам, ни на страшный визг "Камазовских" тормозов, ни на вопли хозяйки собаки. Только взгляд. Казалось, что в него перетекает часть этой красивой, свободной и сильной жизни. Овчарка будто разговаривала с Николенькой, выбрав его своим духовником. Понимая торжественность момента, Николенька сел на корточки и погладил ее по голове:
- Баба-а-ака...
Собака, не отрывая глаз от Николеньки, шумно вздохнула, придвинула нос к его ботиночкам, закрыла глаза и вздрогнула. Николенька тоже вздрогнул. Поднялся и торопливо потопал ножками домой. От маленьких ботиночек оставались маленькие кровавые пятнышки.
*
...Первого часового он убрал не совсем грамотно. Как учили, вырос сзади из-под земли и моментально сверху-сбоку, чуть наискось, всадил нож в "духовскую" шею. И зачем-то дернул нож на себя. Из раны выстрелила кровь, обмякнув, "дух" захрипел. Николай зажал ему рот и весь испачкался в поганой крови.
Первый блин - комом. К горлу. И кровавые следы от кроссовок.
*
...Он учил их убивать. Не просто так, чтобы они знали, как это делается. А чтобы убивали. Бесшумно. Стремительно. Уверенно. Безошибочно. И чтобы не убивали их. Убивать других и выживать самому. Трое из остальных научились великолепно убивать. Но плохо усвоили науку выживания.
Тяжелораненых Николай Петрович убивал лично. Иначе не выжить всем. Они молча шли по колено в крови.
*** *** ***
...Чуть слышный хлопок сквозь стекло. Чуть слышный звук падающего тела.
Умный взгляд, мудрый. Спокойствие и никакого намека на боль и страдание. Уверенность в смерти. И еле заметная надежда выжить.
Рио-де-Жанейро...