Из собственной души ползу змеёй.
В её слоях невыносимо тесно,
Всё затянуться норовит петлёй,
Как будто с сединой
вселились бесы.

Остатки дел и выкидыши слов,
Чешуйками неспешно нарастая,
Запеленали. Стиснули назло.
А панацея, в принципе,
простая.

Унять бы боль и впасть в анабиоз,
Или иглу с новокаином – в сердце,
Как Уроборос, свой грызущий хвост,
Моя душа пытается тоской
наесться.

Насытиться деликатесом слёз.
Хотя… пусть жрёт. Тебя сожрёт ведь тоже?..
Благословенный гнев покой принёс.
Я прошлому оставлю душу-кожу,
Лежать чешуйчатым чулком.
Адьос!


.