Трудно понять китайцев и женщин.
Аркадий Аверченко

1993 год. Бруклинский Чайна-таун, примерна 9:30 вечера. Я и кореш Сашка после боксa, как водица добиваем по миске ахуенново, кантонскаво(не ржыте, ссуки не гандонскаво, "КАНТОН-СКА-ВО"- ну это провинция и город такой китайский, типа Питера штоли)супа с уткой, макаронами, вантонами(почвоведы встаньте! остальным поясняю-пельмени китайские)и прочим мелким съедобным китайским мусаром. Саня хочет закурить, вежливо кличет халдея:
"May I have an ashtray, please?"(Перевод: "Дайте пажалста пепельницу.")
Халдей глупо лыбица и приносит чаю
Саня (отчетливо):
"Ashtray, please!" (Перевод: "Пажалста пепельницу!")
Халдей кланяясь подает нам чистые палочки. Улыбка растягиваеца до ушей, вместо глаз тонкие полоски.
Саня(набычившись, сердито глядит из под лобья, сопит как корова мужскова рода):
"ASHTRAY!!!" (Перевод: "ПЕПЕЛьНИЦУ!!!"
У китаица от улыбки уголки рта сходяца вместе где-то в районе затылка, глаз не наблюдаеца ваабще, одни щеки прыщаво-желтые. Он, тряся хилым задом бежит на кухню и приосит нам ... острый соус на блюдечке.
Саня(КМС по боксу да и нервы не в пизду), брызжет слюной на манер разъяреннова бульдога, глаза квадратные:
"БЛЯ! СЕЙЧАС Я УЕБУ ЭТАВА МУДАКА В ЕВО ГНИЛЫЕ ЗЕЛЕНЫЕ ЗУБЫ!"(Translation: "I'M GONNA KNOCK EVERY ROTTEN GREEN CHOPPER FROM THIS ASSHOLE'S MOUTH!"
Я зная, што Саня таки человек слова, как барон Мюнхаузен, за косичку, на секунду достаю себя из под стола, тычу пальцем в ближайшую грязную пепельницу-эштрэй и ранненым моржом ухожу под лед хрипя и фыркая (ржать уже нет сил)!!!
Саня вырывает пепельницу-эштрэй у нещаснава хунвейбина и очумело орет:
"НАХУЙ! НАХУЙ С ГЛАЗ МОИХ!"(Translation: "FUCK OFF! GET THE FUCK AWAY FROM ME!"
Дэн Сяопин церемониально кланяясь и опять таки улыбаясь(вот ведь усердная нация!) пятицца в туалет, видимо с целью поменять обмоченные трусы. Саня(КМС по боксу да и нервы не в пизду), с трясущимися руками нервно затягиваеца сигареткой.
Занавес. Аплодисменты. На сцену летят розы, вантоны и пепельницы-эштрэй.