Очередной полёт дважды герою М. предстоял непростой. На корабль навесили нестандартный стыковочный узел, что означало обязательную ручную стыковку. Обычно эту операцию выполняет автопилот, который ломается редко. Поэтому тренировки на нашем агрегате воспринимаются космонавтами спокойно. А товарищу М. пришлось понервничать. Если на земле не научишься попадать пестиком в тычинку – на орбите может неладно выйти. Поэтому нашу бригаду засунули на Байконур до самого старта. Чтобы агрегат починять по мере надобности. Надобность то и дело возникала, ибо тренажёр тоже нервничал и периодически ломался. Косманавт М. в таких случаях обзывал всех мудаками, железяку - хуйнёй и убегал курить в бильярдную. Ну, ничего, научился, получил пятёрочку на экзамене, подобрел. Пиздатый, говорит, тренажёр.


    Наступил предстартовый день. На запуск набивается полная гостиница сопровождающих, которым делать особо нечего. Поэтому этот день проходит весьма весело, хотя и банально. Интересно было побывать на традиционном просмотре "Белого солнца пустыни". Побывал, хуле. В кинозале обнаружились два нетрезвых лейтенанта, обслуживающих видик и телевизор. Товарищ Сухов убеждал Верещагина не заводить баркас. Больше никого не было. Я угостился лейтенантским коньяком и пошёл восвояси грустный и задумчивый. Ещё одна великая легенда по пизде пошла. Народ развлекался, кто как мог, "Белое солнце" никому в хуй не впилось.


    Есть в космическом руководстве один кекс (назовём егоXYZ), который, являясь героем и гигантом мысли, время от времени страдает недоперепоем (это когда выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел). В этом случае товарищ XYZ восстаёт с одра и начинает тенью отца Гамлета бродить по окрестностям в поисках дружеского участия. Убрести он может за три пизды, поэтому назначается специальный офицер, задачей которого является возвращение дедушки в семью. Поскольку перед стартом в гостинице весело, прикреплённый товарищ проебал свой объект, и XYZ пустился в свободный полёт. За годы тренировок дедушка разработал и освоил оригинальную (и эффективную) методу странствий в закрытых помещениях. Выйдя из номера, он опирается левым плечом о стену и, не теряя с нею контакта, двигается по часовой стрелке. Благодаря такой военной хитрости, странник рано или поздно возвращается в исходный пункт маршрута и укладывается спать. Похожую тактику используют лабораторные крысы для выхода из лабиринта, куда их засовывают убийцы в белых халатах. Правда, не являясь, в отличие от XYZ, руководителями отечественной космонавтики, крысы тупо крутятся против часовой, что доказывает их более низкий интеллектуальный уровень.


    Так вот о дедушке, основательно попив спирта, я сыграл сам себе отбой, ибо в пять утра замыслил съездить посмотреть на запуск. А дверь в номер за собой спьяну запереть забыл. Едва угнездился на скрипучей кровати (сосед Саша В. злобно пробурчал что-то про алкашей, которым следует ночевать в коридоре на коврике), как незапертая дверь провалилась под плечом XYZ, который с матюками рухнул между наших кроватей.
- Какого хуя надо? Пошёл отсюда! – вскочил озверевший Саша В.
-    Сп…спит…спитчки – пролепетал дедушка поднимаясь с пола.
Некурящий Саша, сука такой, вытащил из моих штанов зажигалку и, сунув её герою в карман, выставил странника за дверь (ещё, по-моему, поджопника дал, но не поручусь). Больше этой зажигалки я не видел (лучше Zippo, в Харькове купил, за 12 рублей, жалко, блядь, до сих пор).


Рано утром офицеры, которых из пушки не убьёшь, принялись колотиться в двери, побуждая контингент вставать для завтрака и коллективного фотографирования с отлетающим экипажем. Трезво оценив своё пьяное состояние, я эти мероприятия пропустил, "чтобы не очень тошнило". До автобуса, правда, с трудом, но добрался. Три Икаруса, набитые космонавтами, начальством и праздной пиздобратией уже уехали, да и хуй по ним. В оставшемся ЛАЗе собрался босяцкий коллектив из нашей бригады и младших офицеров. Заманили, было, и дикторшу местного ТВ (клятвенно заверив, что космонавты поедут здесь), но мэр Ленинска, старый греховодник, в последний момент увёл её во флагманский автобус. О старте нечего особо рассказывать, кроме аудио-визуальных впечатлений. Когда ракету стрельнули в затянутое белёсой дымкой небо, я наконец-то узнал, что такое настоящие басы. Звук реально приплющивает, и никакой хэвиметалл тут и рядом не лежал. А на адски прекрасный оранжевый цвет ракетного факела можно с пионерским задором дрочить не переставая. Никакая земная палитра такого колера не содержит. Только беснующийся гептил (или чем там заправляют носители) может породить столь инфернальные оттенки.


Побывав на старте, стало понятно, что больше на Байконуре ловить нечего. Утомительные перелёты, остопиздевшая гостиница, грозящий ожирением лётный паёк – всё это порядком утомило. А тут как раз руководители признали нецелесообразным содержать тренажёр в Ленинске. Сказано – сделано. Железяку разъебошили на мелкие молекулы и с минимальными потерями перевезли в Звёздный городок. Так что моим поездкам в Казахстан естественным образом пришёл конец. А теперь почему-то обратно тянет. Видно есть там что-то такое. Легендарно, блядь, героическое.


Мочканём!                                                                                    23.02.2007.