В техникум я поступил сразу после школы, на заочное отделение. Группа наша была великовозрастная, многие получали второе образование и некоторым из сокурсников было уже за тридцать. Так, что я был самым молодым в свои 16 лет.

Одногрупники не воспринимали всерьез худого паренька, да и я не тянулся к этим дядькам, которые приехали с разных городов явно не постигать азы науки, что было видно по их испитым лицам каждое утро сессии.

Но с одним из них я нашел общий язык. Его звали Витек и работал он ментом в своем поселке. Почему звали? Да потому, что через несколько лет после окончания учебы я в поезде наткнулся на его односельчан и узнал горестную для меня новость, что Витек повесился.

Был он парнем разбитным и ничто не выдавало в этом вихрастом двадцатичетырехлетнем увальне работника правоохранительных органов. Он не образал внимания на мой зеленый возраст и общался со мной на равных, что несомненно подкупило меня и скоро мы были настоящими друзьями.

Но по настоящему сблизил нас один случай. Жил я на хате у одной старушки – божьего одуванчика. Бабке Василисе уже перевалило за 80, но она была еще в здравом уме и я очень часто болтал на разные темы с ней. Денег за проживание она не брала, что очень было кстати в те безденежные годы, но я старался помочь ей чем мог. Печка и готовка полностью лежала на мне.

Как то, когда я пришел с пар замученный сопроматом, она подозвала меня к себе
- Сынок, тут у меня внук повадился на чердак ко мне. Чую, дело темное. Не поглядишь, а то куда мне старой на чердак то?

Я лихо взбежал по лестнице и уже через мгновенье был на чердаке. Тут было пыльно и грязно. Дом, простоявший с 1967 года впитал в себя пыль этих лет, но кое что насторожило меня. В углу чердака поблескивал совсем не пыльными и не ржавыми застежками небольшой чемодан. Подобравшись к нему я открыл… Ба! Такого богатства я не видел никогда. Чемодан был доверху наполнен анашой, рядом в углу примостилась книжка с выдранными страницами, явно для разфасовки, а в самой траве наполовину виднелся стакан.

Надо сказать, что в тот момент я очень сильно испугался. Если бы чемодан наши, то вину наверняка свалили бы на меня. Об этом я решил посоветоваться с Витькой-ментом.
- Витек, тут дело такое, я у себя на чердаке нашел чамодан травы, что делать?
- Ты че мне пиздиш! Чемодан анаши – такого не бывает.
Глаза у Витька округлились, с уголка губы потекла алчная слюна.

Он не поверил мне, пока не увидел этот чудо-чемодан сам. Он так прыгал от счастья, что мне казалось он пробьет чердак и свалится на постель к бабке Василиске.

С тех пор мы стали неразлучны. Мы курили этот чемодан больше времени, чем дышали. Курили везде, прятались по кустам, потом, когда уже перло основательно, ходили по городу с зажженной бабулой, не скрываясь. Потом. Когда перло уже основательно, приставали к прохожим, предлагая пакетики заветной травки.

Странно, но нас никто не замел тогда. Витек стал приглашать меня к себе домой. Вернее не к себе. На время учебы он подселился к какой то телке и жил у нее все время сессии. Первый раз я попробовал коньяк именно с ним. Как то в один похмельный вино-травяной день он спросил меня
- Слушай, а у тебя бабы нет чтоли?
Я смутился. В то время я был скромным мальчиком, не искушенным в женской любви. Да что скрывать, я был самым настоящим девственником.

Виктор быстро прочувствовал ситуацию и пообещал в скором будущем найти мне пилотку для снятия с меня этого проклятия. Результат не заставил долго ждать и уже буквально на следующий день Витек поведал мне, что мы сегодня идем к его подруге и кстати, там будет еще одна девушка.

Витек честно меня предупредил, но девушка далеко не красавица, зато обладает потрясающей фигурой.
- С лица воды не пить, а если будет очень противно то подушкой накроешь – философски закончил друг и я согласился, хотя по яйцам прошел такой холодок, какой бывает, когда качаешься на больших качелях. Это тогда я сравнивал с качелями, так как не знал, что это совсем другое чувство, желание женщины.

Она была и правда не красавица, но по мере выпитого спиртного куда то волшебно исчезали неприятные черты с ее лица, фигура ее и так неплохая теперь казалась воплощением совершенства. Она была намного старше меня и казалась мне мамочкой с ее 23 годами.

Глушила водку она как заправский шофер дальнего плаванья. Не смущали ее и граненые стаканы и закуска, более походившая на завтрак нищего. Алкогольная жидкость лихо вливалась в ее женский желудок и занюхивалась пожухлой луковицей.

Видимо Витек и сам возжелал свою пассию и поэтому вытолкнул нас на улицу. Мне было уже абсолютно плевать на все. Помню, что мы сосались на крылечке долго и я никак не мог решиться на главное. А главное произошло прям на ночной дороге у дома, где мы бухали. Мы сидели в пыли обочины. Вернее сидел я со спущенными штанами, а она взгромоздилась на меня и прыгала с остервенением, чуть не сломав мой почти новый хуй.

Я влюбился в нее как можно влюбиться в девушку, первый раз давшую насладиться ее телом, пусть поношенным, но это же В ПЕРВЫЙ РАЗ! Я совсем забросил учебу, приходил к ней домой, уже был знаком с ее сестрой, такой же некрасивой, но такой же обладательницей великолепной фигуры. С ее отчимом, который в пьяном угаре показывал мне свой солдатский военный билет, где в графе звания было вписано последней строкой «полковник». Помню как восхищался им, когда он рассказывал, как в одиночку спасал атомную подводную лодку, где и заработал это звание. Это теперь я понимаю, что меня жестоко наебали.

Анаша из чемодана стремительно улетала во всех направлениях города. Чтоб как то жить я продавал ее за полцены одному мрачному типу из нашего технаря. Зато стол у меня всегда ломился от спиртного и еды и мы с моей барышней ни в чем себе не отказывали.

В тот день не заладилось с утра. С пар меня выгнали, так как я источал ужасный травяной запах. Да и конечно – полные карманы этой дури воняли так, что все в технаре проходя мимо меня вертели носами так, что Буратино обзавидовался бы деревянными какашками. Придя домой я встретился глазами с обеспокоенной бабкой.
- Милок, тут приходили какие то люди, сказали что ты им анаши должен чтоли? Правильно я запомнила?

Я все понял и действовать нужно было без промедления. Схватив самые нужные вещи и умчался с того дома и с той улицы со скоростью ветра. Сам не знаю как оказался у дома своей «возлюбленной». Зайдя в дом я не обнаружил никого, но когда вошел в спальню то увидел Ольгу, так ее звали, в умат расхлестанную по кровати, а по ней ползал какой то дебильные ребенок. Открыв мутные глаза Оля сказала мне «пшол нах», а ребенок начал тянуть ко мне руки со словами «папа, папа!». Шок мой прошел только через 5 минут, после чего я молча повернулся, вышел из дома и уехал домой.