В театре бывал я много раз, особенно по детству. В школе когда учился. Но тогдашние впечатления были как у П.П. Шарикова «Разговаривают, разговаривают – контрреволюция одна» - скучно и непесды не интересно – разве только буфет.

   Став постарше приобщился поплотнее к высокой культуре, т.к. около моей работы была общага театра имени Качалова. (Кстати, здание этой общаги – бывший дом терпимости). Туда я ходил бюджетно стричься – к гримерше этого театра. Сидя на разбитом стуле посреди закопченой коммунальной кухни, втыкал во время стрижки на актеров, - людей беспезды тяжелой профессией с маленьким заработком. Хуйово одетые, с помятыми еблами они заныривали на кухню попить чаю с сигаретой, или пожарить картошки. Поскольку волосьями я обрастаю быстро, визиты мои к гримерше стали частыми – оброс и знакомства в творческой среде. Как-то раз, мне подсуетили контрамарку на спектакль. По мотивам рассказов Зощенко «Горько».
  
   Собрался тщательнейшим образом – и попиздил на свиданье с Мельпоменой.
Около театра замечаю живописную группу, человек 50, не меньше – суворовцы, бля. Они что то меня сразу напрягли. Подхожу ближе – песдец – большинство из них пъяные в говно, - с пластиковыми батлами пива. Охуеть!!! Бардак! Слышу вдруг дамский истеричный крик – «Пастроились все»!!!! Оказалось, этих охлаебов в театр привела учительница пения. (Обычно выходы суворовцев сопровождают два офицера – цербера, которые при случае могут и по рылу дать – а тут учительница, да еще и пения). Попытка этой дуры  загнать будущую мощь российсково воинства в театр в организованном порядке успехом не увенчалась. Покачивающиеся малолетние уродцы в расстегнутых черных шинелях напоминали скорее казаков, отметивших отправку письма турецкому султану. Забив на них – прохожу внутрь вместе с другими путными зрителями и ниибацца завзятыми театралами.

   Люди в театре реально стремались этих, мать их так, кадетов, бродивших по вестибюлям винтами, как отравленные тараканы, но к счастью для восторженных втыкателей всю  штрафную роту загнали в полном составе подальше – на галерку.

   Хлопушка. Свет. Мотор. Панеслась! Начался спектакль.
Местами смешно, иной раз не очень – в общем динамично. Плюс к этому – знакомые по обыденной жизни рожи – кривляются на сцене. Вроде все бы ничего. Но….

   Зрители начали оборачиваться и задирать головы в сторону галерки. Там на все лады куражились пьяные суворовцы. Орали, неуместно ржали, пизделись меж собой и всячески демаскировали себя.
  
  В какой то момент, актер Казаков, произносивший длинный монолог, остановился.
Зрители немного прихуели…  Даже суворовцы. Он вперил взгляд в гущу пьяных детских лиц. Мертвая тишина, блять!!!! Наверно, если бы мог, он бы их этим взглядом расстрелял, как злостных дезертиров. В стане противника воцарилась немая паника и ступор (не исключено, что кто ни будь обоссался, допускаю, что учительница пения- как наиболее слабое звено).

   Нагнанной Казаковым жути, хватило для роты антикультурных диверсантов в черном минут на пятнадцать. По счастию –наступил антракт.
  Спускаюсь в антракте покурить, злой как песдец. Курилка совмещена с дальняком. Зажожу и вижу – АД, бля…   Парочка суворовцев с ремнями на шеях сидят но очке, пара человек фонтанами блюют на пол (это с пива то), остальные допивают заныканное пиво (песдатое место попить пиво – дальняк).

   Поскольку нервы не в писду(с) первое желание - урыть этих уебанов исключительно ногами. Обвожу всю эту песдобратию испепеляющим взглядом. Гневные эмоции по нарастающей искажают мое и без того страшное летсо. (тут надо сделать лирическое отступление – подстрижен я был в тот момент налысо, ибо 7-го марта ходил в баню, готовился тщательно к женскому дню, нажрался естественно и решил постричься в банной цирюльне, как оказалось – парикмахерша то же досрочно отметила праздник и не спрося меня, ебанула контрольную прядь машинкой  под корень – ацтупать не куда- пад ноль). Картина довершалась тем , что я ни хуйа не маленького роста и фаланговые суставы пальцев имеют, как пишется в ментовских ориентировках – характерные мозолистые уплотнения. Типа, Здравствуйте, я Ваша Смерть.

  Самый трезвый из суворовцев, виновато оглядыватся, приводит в чувство срущих, блюющих и пьющих, яростно шепча им «Пацаны, пестец нам, довыйобывались – крыша театра приехала»!!!!!