История старая, как всегда…
Была я молода, глупа, приключилась у меня, как положено, несчастная любовь…
Он был весь такоооой!! Я была вся такаааая!!! Короче, пиздец, как все романтично…
Ну и, опять же, как положено, ушел он от меня. Весь такой из себя негодяй и подлец.
И я вся такая из себя брошенная и с разбитым в пизду сердцем за одну буквально ночь выговорила первое в жизни слово "нахуй", выкурила первую в жизни пачку сигарет, выдула первую в жизни поллитру и была выебана первыми в жизни двумя студентами из общежития.
Трагедия на утро страшная! Глаза - долу, на щеках - стыдливый румянец. Эх, бля!! Как вспомню…
Короче, йобнутая я была та еще. Чуть в церковь не поперлась грехи замаливать. Беспезды.
До церкви чо-то не дошла, а вот до приятеля своего, обрусевшего немца Франка Шперлинга, почему-то дошла. И рассказала ему все как на духу. Чтоб, типа, посоветовал, что делать, как с таким пятном жить. Гыыыыы. Вот уродина.
А он, вместо того, чтоб выебать по-человечески, утешить как бы, говорит:
- А поехали-ка, Олька, к моим братьям по вере, у нас сегодня как раз собрание в Пушкине, приедут братья из Минска. Тебе полегчает стопудово.
Я согласилась. Хули, ебанутая...
Приехали в Купчино, на перроне встретили часть братьев по вере. То, что они братья, сомнений не вызывало. Ёбла у всех одинаковые, белесые какие-то, и такие, знаете, одухотворенные, что пиздец! Глаза мутные, как в гере. И улыбки препаршивые по этим ёблам гуляют. Типа, Христосы Иисусы, только располневшие и неопрятно одетые.
Ну, думаю, хули, вписалась уже. Поехали дальше.
Приехали в Пушкин, в какой-то дом культуры местного значения.
Заходим.
Там этих братьев - море разливанное!!!!! Человек двести! И все тоже пиздец одухотворенные!!!
Сестры опять же. Те еще уебища, все в косынках. Мне тоже, кстати, косынку дали, и завязали, суки, не так, как революционерки носили - красиво так, назад - нет, хуй там, наоборот, как-то концами вперед, как бабке старой. С моим интеллигентным семитским еблом в очках с диоптриями такая косынка, я вам скажу, просто жопа, а не зрелище.
Ну, да ладно. Мне, типа, сердечно больно и все поэтому похую. Стою, как дура, в этой косынке и жду начала действа.
На сцену выходит какой-то еблан, судя по внешнему виду - конченый брат по вере, и начинает молитву. Чо-то говорит, все ему вторят. Складно так все получается, я неожиданно, поддаваясь общему настроению, тоже начинаю за ним чо-то повторять…Молились минут десять. Мне даже по приколу в последний момент стало, даже расстроилась, когда закончили.
Потом на сцену вышли минские братья. Ничего такие, пободрее намного. В скорости, наверно, были.
Тоже чо-то ворковали, ворковали… Я опять вестись стала. Прямо в раж вошла!
А как запели какой-то псалом на мотив "Пусть бегут неуклюжи…" - тут меня вообще как переклинило! Пою- пиздец! Плачу по-настоящему! Слов не знаю нихуя, но пою, как всю жизнь пела!!! И чем дальше - тем сильнее меня от этого прёт! Просто приход какой-то!!!
Потом каким-то снежным комом все каааааак навалилось!!!!!! Все чо-то орут, молятся на разных языках, плачут, обнимаются, кто-то падает в обморок, какие-то уроды парализованные из кресел вскакивают, на пол валятся, тоже там чо-то на полу ковыряются, истерят, типа "Я иду, блять! У меня есть теперь ноги, нахуй!!!
И я беспезды чо-то начинаю орать, типа "Иисус меня любит, йопт!!!!!"
Дядька со сцены кричит:
- Кто хочеть открыть своё сердце Иисусу?????!!!
Я, как оглашенная ору:
- ЯЯЯЯЯАААААААА!!!
Нас таких желающих пооткрывать сердца вопит человек двадцать. Всех двадцать выталкивают на сцену. В зале народ ликует по поводу такого количества поведшихся ебланов и от этого впадает вообще в какой-то неебический экстаз!!! На полу валяется уже почти половина, все отчаянно что-то кричат, корячутся, бьются головами об кресла, срывают одежды. Кого-то выносят…
Дальше я чо-то вообще смутно помню…Меня походу покрестили, чем-то обрызгали, кем-то нарекли, дали, вроде, какой-то язык особенный, на котором я буду, дескать, отныне с Богом пиздеть…
В себя пришла уже только на улице, когда все кончилось. Глотнула свежего воздуха, вспомнила, что только что происходило и случилась у меня такая страшная измена от этого!!! Я ноги в руки и бежааааааать!!!
Франк чо-то кричал вдогонку, но меня не остановить было.
Домой пришла, температура поднялась, истерика началась как на отходняках винтовых. Еще дня два меня штормило. Страсти.

Хуй знает, что это такое было. Думаю, гипноз какой-нибудь галимый. Но страшно, блять, до сих пор…
В церковь после этого всего, в православную, я вообще не сунулась. Стрёмно. Представляю, что там творится.
Грохнули бы по любому, думаю…