Почти по Блоку: «Улица. Фонарь. Аптека»

Тусовка. Пятница. PACHA.  И атмосфера горяча. Спиртное льется здесь рекой, а я уж вовсе никакой. Стою у стойки и скучаю. И никого я не встречаю. Кого  возможно тут найти, если глазами провести. По сторонам. Еще сто грамм. И можно каждого понять, расшифровать и обозвать. Провинциальные бандиты (а держат как себя - поди ты), как будто он Авторитет, и просидел полтыщи лет. Есть кепка, золотая фикса, и приблатненная с ним бикса. Но нет в нем подлинного драйва, от потребительского займа там все бабло и скоро банк наедет на него как танк. А вот халявщик и альфонс, но выглядит, как будто "Форбс" его богатства подсчитал, и он как будто бы устал от жизни и от пресыщения, но все ж не может скрыть волнения, когда халявную таблетку, стакан, иль с травкой сигаретку ему протянет кто в компании.  И сразу бурное желание махать руками, танцевать (а в отходняк потом блевать).  Ну кто ещё?  Олигархесса,  как на горошине принцесса, хоть знаем мы наверняка, что прибыла издалека. Она в Москву. Тому назад лет пять. И сразу начала давать. За грошь и каждому. Затем, чтоб не упасть уже совсем, с чинушей обрела покой (хоть он и чисто голубой). Профессиональные тусовщики,  и постаревшие фарцовщики, олигархёнки, их модели жевали, пили и сидели.  Но появилась вдруг Она!  Великолепная спина, прекрасны плечи, шея, грудь (в разрез успел я заглянуть). Поговорив немного с ней, я понял, что из всех щелей там прет... Духовность. Ну а я?... Уже нажрался как свинья, к принцессам явно не привык, падонок, быдло и мужик. Но я надеюсь. Вопрошая, и чушь какую то вещая,  зову домой к себе... Пошла !!! И даже рядом прилегла. Я зря надеялся, наивный. Не для меня изгиб тот дивный. Бедра. Груди упругость. О боже мой, какая глупость пытаться первые места занять в душе её.  Чиста!  И непорочна та девица, хотя и любит поклубитца. И тусовать, и наливать и даже травкой набивать, умело сделанный ей joint. Она крута, она же Point*. Хоть дым каннабиса клубится, но всё ж очерчена граница, чего мне можно и когда. Но, впрочем, это не беда. Вагон конфет, цветов теплица. И приоткроются границы.( Хотя зачем так много их; мы обожремся на двоих).  А может, вместо тех конфет, интимный ужин тет-а-тет? Так я решил. Вот Третий день. После знакомства.  Мне не лень перечитать все книжки мира, или попсового кумира, от кокса выжившего из ума, стать верным другом, чтоб Она, своё внимание обратила и образ мой не позабыла. Но сам то я забыл, зараза, что не насыпал ей ни разу. И шансы здесь равны нулю. Так что ей больше не звоню.

 
  Про клуб «Крыша»
   
Начинать  по дэкадэнски, нараспев. Вопчем, я такой, типа,  Чайльд    Гарольд, и  ваапще,  Печорин,  блин.                     

Тусовка. Крыша. Наркоман. Забил свой косячок и План. Пошел по кругу. Вдалеке, там вены ищут на руке.  Амфeтамины? Первитин?  Наверно, только я один не нюхал белый порошок. Да и хотел бы, да не смог. Ведь сформированы привычки.  Годами.  Чувствую отлично, когда лишь верный алкоголь дает душе моей покой. Поэтому, в толпе я лишний, среди торчков, богемы крышной, стакан в руке, стою один, себе и царь и господин.             

Р-Р-раз.  Еще парочку.      Буль-буль-буль.    Ва-аше здоровье.  А-а  пппа-а-а  маленькай?  Ххххарашо  пошла.                                                                                                                                                           

На пятнадцатом стакане меланхолия едва ли сохранится у меня, ритм сменился. И огня, требует душа и тело, мне ничто не надоело, я со всеми завожусь, хоть в мопеды не гожусь. Я как старый добрый трактор, правда, спрятан в нем реактор. От ракеты Фау 2, если разогреть сперва его легким алкоголем  (ничего не надо боле), то не только что пахать, на нем можно и летать. Скучный день забыв вчерашний, отпахав свой сев и пашню,  всех  зову я прокатиться. До околицы.  Водицы,  изопить из родника, покалякать - так, слегка. О культурном, о духовном.  Но общение наше полным лишь тогда можно назвать, когда ляжем мы... (В кровать? - так и просится для рифмы). Нет, цинизма эти рифы я умело обойду. Лучше, на свою беду, прослыву я импотентом, чем воспользовшись  моментом, охмуряя  мозг стихом, иль украдкой, иль тайком, сорву страсти поцелуй. Да пусть отвалится мой  Хуй!  Чё-ёрт!  Опять я нагрубил, о приличиях забыл. Мне пора идти домой, в жопу пьяный, чуть живой, выползаю я из клуба. Ох, не дать бы мне щас дуба. По шоссе тащусь один, себе царь и господин.
  В общем, когда с Крыши вышел (это было семь часов),  я был полностью готов. Подошла моя машина. Я гляжу - а в ней – *. Вот загадка для детей, кто ж получит пиздюлей; иль водитель, иль она. «У меня же есть  жена!» - я вскричал подобно грому. Впрочем, был бы я здоровым, я бы может кому  здался;  щас же я совсем нажрался,  и побрел домой один, себе царь и господин.  Ни с подругой, ни с женой, а лишь с собственной виной; за распутство, распиздяйство, за растрату, за дебошь.  На кого я был похож?  Ну конечно - лузер, чайник. Но ведь маленький начальник. Boss и chief.  И господин.  (Думаю, не я один). Нет, конечно, девушки, в жизни очень нам важны. И сейчас и, может, завтра  (с ними иногда приятно). Мне ж не только обнимать, и не только целовать. И не только, блять, ебаться. Мне ещё и любоваться. И дарить еще цветы. В таинствах от наготы, поднимать свой  хуй, как свечку. Но не будет это вечно. Возраст давит на меня. Ладно, все это хуйня.  Есть, конечно, и другие (пьют коктейли дорогие там у стойки за мой счет). Знают все наперечет, все мои грехи… Родная, я сказал ей, вытирая, пот холодный на виске. Хоть живем мы и в грехе, и духовностью и рожей  друг на друга не похожи, но по сути - мы близки.  Постирай мои носки.                                                                                                                                   

*  (Ирина, Алина, Марина, Карина, Блядина – имя поставить по собственному вкусу и фантазиям).