Во втором доме Парковой улицы находился магазин местного ликероводочного завода. В четвертом доме на первом этаже жил Леха. С детства из окон видел он небритых трясущихся ханыг, занимавших места в очереди за водкой. Между домом Лехи и магазином рос чахлый куст акации и стояла скамейка. Скамейку местный контингент облюбовал для посиделок, а куст – для отправления под него большой нужды. По малой нужде странная прихоть вела алкашей под окно Лехиной кухни.
В 1985 для пьющих людей настали трудные времена, а Леха пошел в первый класс. Из этого дня ему запомнилась не торжественная школьная линейка, а сумрачная молчаливая толпа у входа в магазин. С алкоголем в стране стало плохо, но гадить под окнами меньше не стали.
- Совсем оскотинились, сейчас в милицию позвоню! – кричала в окно Лехина бабушка
- Да хоть Горбачеву, дура старая, - отвечала ей очередная пьяная мразь, ступая по желтым лужам вонючей похмельной мочи.

Отца своего Леха не видел никогда, а мать приезжала к нему изредка, в перерывах между отсидками. Все воспитание ее свелось к тому, что однажды она рассказала, как в СИЗО ставила в сапогах брагу. Этот рецепт Лехе был ни к чему – сколько себя помнил, алкашей он ненавидел. Растили и воспитывали Леху бабка – главврач туберкулезного диспансера, и дед – отставной подполковник, директор тира при местном отделении ДОСААФ.

В четвертом классе Леха понял, что нашел способ, как стать сильным и победить несправедливость мира. Для этого нужно было две вещи. Первая – сделать «железные чулки», как у Хон Гиль Дона, парня со свирелью, фильм про которого Леха видел в кинотеатре, и начать прыгать в них через низкорастущее дерево, чтобы через несколько лет запросто совершать головокружительные, больше похожие на полеты,  прыжки. Вторая – овладеть боевым искусством кунг-фу. Металл для «железных чулок» Леха добыл на работе у деда.  В тире, за стенкой для мишеней были огромные напластования свинца, созданные тысячами выпущенных пуль. Все дело испортила бабушка. Как будто ей было трудно потерпеть некоторое время ужасную вонь, поднявшуюся, когда Леха пытался расплавить свинец на кухонной электроплите в найденной на помойке кастрюле! С кунг-фу тоже вышла незадача. Секцию вел рыжий Колян – человек преданный боевым искусствам беззаветно. Еще в 1987 он пытался убежать в Китай, чтобы поступить в Шаолиньский монастырь и постигать там тайны кунг-фу, но был снят милицией с поезда на узловой станции и отправлен в детский приемник-распределитель, а оттуда на руки родителям. Видимо, за прошедшие два года секретами кунг-фу Колян все же овладел, поскольку уже несколько месяцев проводил занятия, брал за уроки 25 рублей в месяц, а в подтверждение своей квалификации всегда носил на куртке значок с изображением Брюса Ли, о котором люди, краем глаза видевшие видеомагнитофон, рассказывали совершеннейшие уж чудеса. По слухам, такие значки, выдавали только в Китае, вместе с черным поясом.
- Шарашкина контора, - отрезал дед, когда Леха начал выпрашивать 25 рублей на кунг-фу, и на следующий день отвел внука в секцию биатлона. И впоследствии Леха нисколько об этом не жалел.

Времена менялись, расползалась на куски огромная страна, но ликеро-водочный магазин на Парковой улице стоял непоколебимо. Более того, он стал круглосуточным. Только теперь алкашам, вздумавшим по привычке расположиться вблизи от Лехиных окон, быстро становилось очень неуютно. Маленькие свинцовые пульки, выпущенные Лехой из старенькой дедовой духовушки безжалостно жалили руки, ляжки, ягодицы алканавтов. Меткие выстрелы заставляли синяков  вздрагивать, ронять стакан или бутылку и в негодовании орать матом в сторону длинного многоэтажного дома, окна которого таили неизвестного карателя.

А в 1998 году намного неуютней становилось каждому непримиримому горцу, имевшему неосторожность высунуть башку из укрытия. Как правило, солдат-срочник, занимающий штатную должность снайпера – всего лишь мудак с СВД. Леха мудаком не был. И гордых воинов-чехов ненавидел куда сильней, чем алкашей в детстве.

- Алло!
- Санек, привет, это Леха
- Леха! Твою мать! Ты откуда?
- Да вот, по делам к вам, в столицу, пацанят привез на соревнования.
- Каких пацанят?
- Я ж теперь в дедовском тире работаю, тренером по пулевой 
- Понятно… Слушай, это ж мы сколько не виделись?
- Да как я в армию ушел, так и не встречались
- Ты сейчас свободен, давай ко мне? У меня еще два дня отпуска .
- Я и думаю, посидим, я водки нашей привез, «Калашников»!
- Е-мое! Пить начал?
- Ну так, понемногу
- Ладно, давай адрес записывай

Террористический акт с точки зрения уголовно-процессуального законодательства – такое же преступление, как любое другое. А потому требует выполнения необходимых формальностей. Суетились неутомимые МЧСовцы, везли в больницы раненых, здоровые безуспешно пытались дозвониться до родных, мародерствовали таксисты, а на станции метро «Лубянка» уже начался осмотр места происшествия.

- В десяти сантиметрах от правой руки трупа мужчины находится бутылка водки «Калашников», емкостью 0,5 литра, - диктовал следователь.
- Погоди, - остановил его коллега, поднял бутылку и спрятал в портфель, - водку не будем в протокол заносить, чего добру пропадать?