Глядя на некоторых хомо, нельзя не удивляться!

В огромной комнате, куда провели высокого кудрявого мужчину, витал дух тридцатых годов прошлого столетья - на высоких окнах непроницаемые васильковые портьеры, в шахматном порядке расставленные дубовые столы, стулья с высокой спинкой на тёмно-синем линолеуме пола.

Угнездившись, подобно сизо-антрацитовому ворону, на неудобном стуле, мужчина озирал мрачную обстановку своими небесно-голубыми глазами, которые излучали детскую непосредственность со снисходительностью мудреца.

Минут через десять напротив него уселся вёрткий парень в строгом черном костюме:

- Добрый день. Капитан Лебедякин. Слушаю вас.

- Иван Дмитриевич - с достоинством представился мужчина - собственно у меня всё изложено на бумаге.

Он достал сложенный вчетверо листок, развернул его и подтолкнул к офицеру.

На минуту воцарилась тягостная тишина.

Оторвавшись от заявления, капитан, постреливая серыми глазками по всему облику Ивана, растянул узкие губы в змеиной улыбке:

- Хотелось бы узнать побольше конкретных деталей, Иван Дмитриевич…

- Если вы внимательно ознакомились с документом, то полная картина будет сообщена только президенту: ведь речь идёт о национальной безопасности - лукаво улыбнулся Иван.

Семь дней назад.

Вечерело. Снежинки, размером с бабочку-капустницу медленно кружили над городом, нехотя падали, отталкивались от асфальта, и так же медленно уносились вверх, наплевав на все законы земного притяжения.
- Ерунда какая-то - подумал Иван, пытаясь вспомнить хоть один закон термодинамики - да и зачем мне эта чёртова термодинамика - пытался он гнать от себя отсутствующие воспоминания, - Ведь снежинки - это скорее термофизика, а я это не проходил, - наконец нашел чем себя успокоить Ваня, и вспомнил об Иннокентии.
- Да, но где же этот …
- Ваня! Ваня! - из электрички выскочил коротконогий пухлый мужик в дорогих золотых очках и радостно начал обнимать товарища.
- Ну как там в вашем грёбанном ящике? - устало-безразлично спросил Иван. - Когда Нобелевку обмывать будем?
- Ваня, меня бес попутал, я всё просчитал и вытанцовывается такая картина. Мне скоро сорок семь, считай полтинник, а у меня даже лаборатории нет. Короче, я линяю в Штаты - там будет всё тип-топ.
Ваня грустно посмотрел на товарища. Завтра начнется очередной суетной день, такой же, как и все предыдущие, бестолковый и ненужный, а теперь еще и проблемный - ведь Кеша был суперсекретным биофизиком в Протвино. Какая на хрен тут Пиндосия?
- Не сцы, Ваня, придумаем что-нибудь, можно дальнобойщиками воспользуюсь - мне главное до Киева добраться, а там меня уже ждут. Ну ладно, у нас еще вся ночь впереди, пошли, придумаем что-нибудь.

В окнах Ваниного дома горел местами свет, и с самых верхов доносился звук рояля - стучал какой-нибудь еврей Шестакович, судя по воплям соседей сверху и снизу.

- Вот пидарасы, настоебли своей музыкой… - в сердцах сказал Иван и презрительно сплюнул на асфальт, ловко прибив зазевавшуюся снежинку. - Не дают спать изможденному пролетарию, жиды ебаные.

Когда поднялись на седьмой этаж и вышли к Ваниной сто седьмой квартире, музыка сверху смолкла, слава Богу. Через минуты друзья сидели на кухне, а за занавеской тюли мелькали тени ворон, впопыхах стремящиеся занять выгодные стратегические ветки тополей. Друзья переглянулись и поняли друг друга без слов - агенты ФСБ могли следить за ними даже сейчас.

Распив литровую бутыль Зелёной марки, Ваня и Кеша запели песню:


Чёрныё ворон, что он вьётся

Над моею головой…


Утром, провожая Кешу, Ваня притормозил его возле мусорки. Спрятались и тут подъездная дверь широко распахнулась - на улицу выскочил мужчина средних лет, в чёрном плаще и серой каракулевой шапке: он огляделся по сторонам и засеменил в их сторону, крепко сжимая в руках барсетку.

- Наш топтун… - прошептал Кеша, и Ваня услышал, как у друга хрустнули костяшки пальцев, сжимаясь в кулак.
Дождавшись, когда мужик минует их засаду, Иннокентий взял начало акции на себя.
- Слышь, ты хуепутало!
Мужчина остановлся и резко повернулся. На друзей смотрел небритый гандон, в его правой руке быстро материлизовался из барсетки ТТешник. Из-под шапки, криво насаженной на затылок, зло топорщились реденькие седые волоски.

-Мы это… неуверенно сказал Ваня, видя, что друг впал в глубокий аут. И тут же получил прямой удар в челюсть.

-Четыре спереди ушло - успел подумать он про зубы и рухнул вперед, да-да, именно не назад, а вперед, по всем законам правильного пацанского бокса. Сквозь шум до него доходило продолжение.
- А это… А напарник где? - чуть заикаясь, спросил растерянный Кеша - вы же парами ходите.
- Какое нахуй напарник?- недоуменно уставился на него седой.
-Ттипа второй…- еле выдавил из себя Иннокентий и тут же получил удар кирзачом в еблет.

Снежинки медленно падали на два коченеющих полутрупа, и отталкиваясь от них, вопреки всем законам земного притяжения, снова уносились вверх, как бы стараясь еще раз разглядеть всю красоту утреннего города, в который их умудрилась занести судьба.
- Какой же там все-таки закон… - подумал про себя Ваня, вот блять доебалась же задачка.
- А это потому, что не топтун нихуя был, - услышал он шепелявый голос товарища,- И без напарника блять…

На душе у них стало тепло и благостно - путь академика Сусанина Иннокентия Фёдоровича в страну полную товаров и услуг был свободен. Осталось утереться свежим снежком и выйти на широкую дорогу, а там кривая вывезет. Мы же русские люди, бляха -муха!